Традиционные ценности: за что борется просемейное движение? Часть III: достоинство и жизнь

Last updated on 3 марта, 2022 at 03:04 пп

Все люди обладают равным достоинством, равны в свободе и в своих естественных правах. Это утверждение считается аксиомой в европейской, в том числе российской культуре. Оно выросло из традиционного христианского учения, и первые указания на него встречаются уже в Бытии: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт 1:27-28). Творец наделяет каждого из людей неотъемлемым человеческим достоинством, связанным с тем, что они созданы по образу Божьему. В Новом Завете это приобретает особое возвышенное звучание: Бог приносит невероятную Жертву ради спасения всех людей, принимая их всех как Своих детей.

Таким образом, традиционное мировоззрение (не только христианское) не предполагает условий, связанных с происхождением, полом, уровнем жизни, здоровьем, положением в обществе или родом занятий, которые могли бы сделать человека «менее человеком» или вовсе не-человеком перед Богом и остальными людьми. Христианство, к примеру, всегда боролось с проявлениями презрения к «недостойным» и прославляло тех, кто служил униженным. Достоинство человека – это признание безусловной ценности его жизни и других его естественных прав. Уважения к этому человеческому достоинству заслуживает каждый: нерождённый, как и рождённый; женщина, как и мужчина; инвалид, как и здоровый; умирающий старик, равно как и молодой; атеист, как и верующий. И всякий человек остаётся человеком – будь он больной в лечебнице или преступник в тюрьме. Человеческое достоинство вовсе не предполагает исполнения всех желаний или безграничной свободы, но оно требует соблюдения норм человечности даже в случае ограничения возможностей, свободы, прав и даже при лишении жизни.

Определяя достоинство (и связанные с ним естественные права человека), мы никаким образом не можем выделить в его жизни «области» или «периоды», когда он это достоинство бы терял. От момента зачатия до момента смерти человек – это человек. И если рассуждать с духовной и культурной точки зрения, его человечность простирается и в область его устремлений, его воли, его произведений и т.д. Мы должны уважать неотъемлемое достоинство и естественные права личности даже тогда, когда взаимодействуем с её имуществом или творениями – например, учитывать волю художника, передавая нарисованную им картину во владение адресату. Однако сегодня, хотя закон защищает наше авторское право и посмертную волю, он одновременно навязывает абсолютно нелогичное расчеловечивание отдельных периодов и этапов человеческой жизни через оправдание эвтаназии, абортов, отказа от презумпции невиновности, и выделение отдельных категорий граждан в группы, не требующие особого уважения к их жизни и достоинству*.

Всякий человек интуитивно осознает: он не заслуживает, чтобы его поражали в базовых естественных правах за его взгляды, характер, убеждения, вкусы. Насколько же более диким должно выглядеть отрицание человеческого достоинства и права на жизнь на основании … веса, объёма черепа и качества органов? Неужели кто-то способен допустить, что человечность человека измеряется этими параметрами? Как далеко может зайти этот «стандарт качества человека», если уже сейчас его активно сдвигают, исключая из него нежеланных новорождённых до года, инвалидов, смертельно больных и людей старше 75 лет? От принципа добровольности («мы хотим вам помочь») лоббисты этих методов быстро переходят к принципу принудительности («врач лучше знает, кому пора умереть»). Кто дальше выйдет за пределы стандарта? Так допущение о возможности умерщвления ребёнка до 22 недели беременности, которое многим казалось незначительным и не относящимся к серьёзным вопросам жизни и смерти, привело к огромным переменам, грозящим принудительной эвтаназией множеству живущих людей всех возрастов.

Мы говорим о «стандартах», и здесь особенно важно вспомнить, что традиционные религии всегда особо подчёркивали ответственность здоровых и сильных людей перед теми, кто слабее. Будет справедливо сказать, что этические религиозные нормы, в частности, христианские, настоятельно подчёркивают идеал защиты слабых. Как мы видим на примере современного общества, эти нормы защищают всё общество от разрушения, вымирания и дегуманизации. «Милосердное убиение» – это полная противоположность милосердию в традиционном понимании. Суммируем традиционные ценности, касающиеся достоинства и жизни:

— Почитание родителей, стариков, старших – священное правило всех традиционных культур. Забота о стариках, бесконечное уважение к ним и взятие на себя всех забот о них является обязанностью и их детей, и всех молодых членов общества. Недопустимо умерщвление стариков ради того, чтобы они не обременяли своих взрослых детей. И общество в целом особым образом должно защищать матерей и отцов. Образ матери и отца должен почитаться, а родительство – поощряться. Решение демографических проблем невозможно в обществе, где мать с маленькими детьми – главный объект презрения и порицания, а родители всегда виновны перед социальными службами и чиновниками.

— Жизнь человека начинается с момента зачатия. Защита жизни нерождённых детей и младенцев – это, помимо защиты жизни, ещё и защита здоровья женщин и благополучия общества. Убийство человека не может совершаться из соображений целесообразности. Если мы рассуждаем так, то мы должны допускать убийство любого человека, который становится обузой другому из-за болезни, возраста, характера, травм и т.п. Так же, если мы говорим о том, что количество абортов нужно уменьшать не запретами, а мерами социальной поддержки, то следует отменить запреты и на другие уголовные преступления, ведь они тоже совершаются «не от хорошей жизни».

— Жизнь больного и инвалида ценна в той же мере, как и любая другая. Несчастья не должны являться поводом для введения особых правил и особых норм, позволяющих с большей лёгкостью и безнаказанно убивать таких людей. Подобное «милосердие» уже широко используется в корыстных интересах.

— Необходимо заботиться о слабых и незащищенных. К примеру, в Библии праведность общества и правителей определяется положением «сирот, вдов и пришельцев»: «Вдовы и сироты, пришельца и бедного не притесняйте и зла друг против друга не мыслите в сердце вашем» (Зах. 7:10) – и подобные наказы повторяются в Библии более 40 раз. Здорово то общество, в котором люди оказывают милосердие тем, кто лишён защиты близких, защищают и поддерживают их. И само общество, окружая слабых заботой, тем самым становится преградой для введения законов, причиняющих смерть слабым и невинным (да, да, эта поддержка осуществляется общинно – в адрес всех нуждающихся, и матерей, которые боятся родить, и стариков, которые потеряли кормильцев, и т.д.).

— Преступление заслуживает наказания, но преступник остаётся человеком. В Евангелии Христос говорит о личностном отношении к таким людям: «Любите врагов ваших» (Матф. 5:44). Важно понимать, что в условиях современного государства недостойное обращение с преступниками легко распространяется с действительно виновных людей на тех, кого просто обвинили в чём-то, не представив доказательств, или кто совершил всего лишь «мыслепреступление», оспорив господствующие в некоторых обществах ложные идеологии.

— Уважение к смерти неотделимо от уважения к жизни. То, что останки убитых нерождённых младенцев и людей, погибших в авариях и от тяжёлых заболеваний, воспринимаются как «полезные биоотходы», которые можно использовать с большой выгодой, усиливает поток смертей, приводит к поощрению эвтаназий и абортов, кратно увеличивая их число. Останки человека не являются отходами и должны погребаться. А какие-то манипуляции с ними возможны только при чётко выраженной воле самого человека или его представителей.

— Примыкая к определённым политическим идеологиям, человек не должен получать новые особые «права» и особые виды правовой защиты, которые принципиально отличали бы его от других.

Откуда берётся «расчеловечивание»? Аборты, умерщвления стариков и больных в истории были всегда, но они встречали сопротивление общества, которое их сдерживало и препятствовало раскачиванию представлений о нравственном. Рассматривать их как вариант нормы стали в эпоху революций. Революции вдохновлялись философскими и политическими идеологиями, которые не рассматривали принципиальное равенство и равное достоинство всех без исключения людей на земле. И ни одна из известных нам революций не привела к подлинному установлению обещанного равенства, вместо свободы насаждая тоталитаризм, вместо равенства – кастовость, вместо Бога – обожествлённое государство. Современные либеральные революционеры не заботятся о защите для всех, но всего лишь хотят захватить власть, занять место текущей элиты и принудить всех подчиниться своим взглядам и требованиям.

В 2020 году многие вспоминают Оруэлла и Хаксли, Замятина и Брэдбери, которые представили нам убедительные картины итога любого прогрессивизма и революционизма. Здесь уместно вспомнить ещё одного писателя – Герберта Уэллса – и общество, разделённое на высших и рабов, которое он описал в «Машине времени» на основе идеологии политического движения, к которому принадлежал сам.

Революционные взгляды восстают против традиционной морали и веры. Лишённый «образа и подобия» человек перестаёт быть ценностью. К кругу личностей, претендующих на защиту жизни и достоинства, относятся только избранные «настоящие люди» – называй они себя гностиками, масонами, иллюминатами, марксистами, либералами-революционерами, трансгуманистами, прогрессистами, манихеями, катарами, элитой, «богами» или «тайным правительством» – не суть важно. Это может быть и коллективная личность, т.е. всесильное и всеправое государство, которое даёт смысл биомассе, возомнившей себя индивидуальностью, и смысл этот – в поддержании этого самого государства и «избранных» в его главе.

Отвергая традиционный взгляд на человека, нравственные предписания и ограничения, представления о ролях каждого человека в обществе, радикальные движения сами вводят многочисленные условия, при соблюдении которых кто-то может считаться человеком: т.е. заслуживать уважения и защиты прав. Люди, которые не исполняют эти условия, либо мешают исполнению (как дети, старики, христиане или мужья), объявляются полностью потерявшими ценность человеческих личностей. Фактически, расчеловечивание растёт из навешивания ярлыка «врага» на слабых членов общества, политических противников и т.д.

Немногие замечают, что радикальный феминизм, движение прочойс, внедрение эвтаназии, радикальная борьба за «права ЛГБТ+», а также политика «защиты прав детей и женщин» сейчас очень серьёзно разрушают действительное равенство всех людей. Так, получается, что женщина обладает полнотой человеческого достоинства, если она: может работать, может развестись, может быть самостоятельной экономической единицей, может сделать аборт, если она героиня оскароносного голливудского фильма и определённое число женщин работает в парламенте… Этот список, как мы знаем, очень велик, и с каждым витком феминизма в него добавляются новые и новые «если».

Почему-то мало кто задумывается, что все эти условия обесценивают женщин. Гораздо более весомым подтверждением безусловного достоинства женщины является принятие её особой роли в жизни человечества без условий, связанных с политической жизнью, карьерными успехами или соревнованиями в маскулинности. Бесконечно унизительным является обесценивание женщины-матери и жены, ставшее заслугой и неизменным атрибутом современного радикального феминизма. Они считают «женщинами», заслуживающими внимания и защиты их прав, только ограниченный круг феминисток, которые придерживаются всех «если»-принципов. Это тот самый результат, к которому приводят радикальные и революционные взгляды, сводимые, в целом, к утверждению «мы – за равенство людей, а кто не разделяет наших взглядов, тот – не человек».

Однако, никакие революционные философии не расчеловечивают так, как культура потребления и атомизации, в которой «хочу» отдельного индивидуума выше морали и важнее чужой жизни. Противостоя подобным взглядам, традиционное мировоззрение  настаивает на том, что человеческая жизнь является ценностью от начала и до конца, в любой ситуации, без исключения. Аборты и эвтаназии, все эти «гуманные» убийства недопустимы и сами по себе, и в контексте того, что они всегда являются шагом к дальнейшему расчеловечиванию и обесцениванию человеческой жизни.  

* Примером этого могут быть призывы к введению особых «режимов» в отношении «масочников» или «антимасочников», а также вся политика вокруг «гомофобии» и «трансфобии», утверждающие фактически поражение в правах для тех, кто считается «гомофобами», и т.д.