[Прим. ред.: Впервые опубликовано в Telegram-канале автора, воспроизводится с его разрешения.]
Поговорим об инициативе Верховного Суда РФ – переводе дел по статьям 115 и 116-1 УК РФ в категорию дел частно-публичного обвинения.
Скажу сразу – я считаю, что это плохое решение.
- Оно ухудшит положение всех – в том числе пострадавших от реального насилия.
- Оно усилит семейные конфликты и войны на тему «кто первым подаст заявление».
- Оно внедряет в закон и умы людей феминистский лозунг: «Частное – это публичное!» (прощай защита нашей частной и семейной жизни!).
И главное – для того, чтобы помочь пострадавшим от реального насилия в сборе доказательств, вообще не нужно менять закон!
В общем, в предложении Верховного Суда есть целый ряд нехороших подводных камней, которые не видны обычным людям (их замечают даже не все юристы!).
Объясню своё мнение подробнее.
В чем разница между частным и частно-публичным обвинением? И те, и другие дела возбуждаются по заявлению потерпевшего. А вот дальше всё по-разному:
По делам частного обвинения не проводится дознание, доказательства собирает потерпевший. Но потерпевший может и прекратить дело – забрать заявление или объявить, что помирился с обидчиком. В этом случае рассмотрение дела частного обвинения прекращается.
По делам частно-публичного обвинения проводится дознание, доказательства собираются правоохранительными органами. Но прекратить дело потерпевший сам тоже не сможет – ни забрав заявление, ни примирившись с обидчиком.
Есть ещё один важнейший «подводный камень»:
В случае частного обвинения у «обидчика» есть возможность подать встречное заявление (ст. 321 ч. 3 УПК РФ). В этом случае судья может оба заявления рассмотреть вместе.
Если вас обвинили в том, что вы нанесли побои, а на самом деле избивали вас, а вы защищались, вы можете подать встречное заявление. И это повышает шансы на справедливое решение дела. Вас сложнее безосновательно обвинить в нанесении побоев.
При частно-публичном обвинении такой возможности нет. Если вас несправедливо обвинили и дело заведено, рассматриваться будет именно дело против вас.
При таком раскладе – особенно в семейных конфликтах, всё будет напоминать старые вестерны – кто первый выхватил пистолет, тот и убьёт противника. То есть кто первый подаст в суд, тот и прав.
Понимаете, к чему это может привести?
В моей практике, кстати, были такие ситуации – невменяемая родственница приходит к родителям, учит их, как воспитывать детей, устраивает драку. А потом идет и обвиняет их в нанесении побоев – и у неё они откуда-то появляются там, где их никто ей не наносил.
Ну и как такая ситуация будет развиваться, если примут предложение Верховного Суда? Чем это кончится для родителей?
Получается, что предложение Верховного Суда ухудшит ситуацию для всех – и особенно для невиновной стороны семейного конфликта!
Кстати, эту проблему отметил не только я.
Есть и ещё одна практическая сторона. Ситуаций, когда родителей запросто преследуют за то, что они выдали несколько шлепков по попе непослушному любимому чаду, будет больше.
Мы с Вами реалисты. Мы понимаем, что живём в обществе, где, по данным исследований, около трети российских родителей считают, что нет ничего ужасного в том, чтобы наказать любимое дитя по попе (я с ними, кстати, согласен), а в случае серьёзных проступков (наркотики, употребление алкоголя, кража) такое наказание допускают около 70% россиян.
Идея наказывать родителей за шлепок по попе в таком обществе чревата очень серьезными рисками. Непонятно это может быть только опасным идеалистам, далеким от реальности.
Наконец, есть и более глубокие проблемы.
Конечно, я мог бы согласиться с теми, кто говорит – хорошо, мол, что доказательства теперь не придется собирать пострадавшему человеку. Это бывает непросто, в том числе в «домашних» историях. Это даже можно было бы поддержать.
Но вот в остальном поддержать частно-публичное обвинение, особенно для «домашних» дел, я никак не могу.
Чем «хороши» дела частного обвинения? Тем, что они «принадлежат» пострадавшему. Да, пострадавший может забрать заявление или помириться с обидчиком.
Мы говорим не о тяжелом деянии, напомним – в случае побоев, например, речь вообще идёт о действиях, не причинивших вреда здоровью!!
Государство служит пострадавшему, но жизнь пострадавшего и его дело – не во власти государства. Они во власти самого пострадавшего. И это правильно.
Мысль о том, что государство должно цепко хвататься за любые мелкие конфликты между людьми и наказывать обидчиков независимо от мнения обиженных – так себе мысль. Она грешит непониманием реальной жизни людей – это опасный идеализм.
Результатом такого подхода становится очередное сужение сферы частной жизни людей.
Подход частного обвинения в этом отношении справедлив и реалистичен. Государство не влезает в мелкие ссоры и конфликты между людьми (в том числе между супругами). Если вас обидели – вам решать, наказывать ли обидчика или нет. Причем это решение всё время в ваших руках – вы можете решить наказать, потом остыть и передумать. Это целиком ваша свобода. И почему, спрашивается, кто-то должен решать это вместо вас?
Частно-публичное обвинение эту свободу у вас отнимает. Остыть или передумать больше нельзя.
Прекратить дело, если вы помирились с обидчиком, можно, но решать это теперь не вам – это целиком зависит от суда или дознавателя (ст. 25 УПК РФ). Теперь посторонние люди будут решать – а можно ли вам разрешить остыть или простить обидчика. Кстати, одним из поводов отказать вам в такой возможности может быть необходимость «гнать статистику» по переданным в суд делам.
Наше личное дело делается «государственным», частное – публичным, причем независимо от нашей воли и наших решений.
Итак, что же мы имеем?
Мы видим, что в решении Верховного Суда есть только одна хорошая сторона – реальный потерпевший больше не должен собирать доказательства сам, в одиночестве и без помощи.
Вот если бы можно было сделать побои делом частно-публичного обвинения, но оставить у потерпевшего право забирать заявление и прекращать дело примирением с обидчиком… Ну или оставить делом частного обвинения, но помочь потерпевшему собирать доказательства…
Стоп! Это как раз можно сделать. И для этого просто… не надо ничего менять в законе.
Дело в том, что закон даёт мировому судье при рассмотрении дела частного обвинения по ходатайству сторон право «оказать им содействие в собирании таких доказательств, которые не могут быть получены сторонами самостоятельно» (ст. 319 ч. 2 УПК РФ). И судьи, вообще говоря, этим правом пользуются на практике.
Всё, что нужно – сделать так, чтобы мировые судьи охотнее и вдумчивее пользовались этим полномочием. И Верховный Суд мог бы направить их в эту сторону. Менять для этого закон вообще не нужно, а нужно поменять практику мировых судей.
Принимая же идею Верховного Суда, мы с вами получаем очередной шаг в сторону реализации лозунга «Частное – это публичное!».
Минутку! Это же известный феминистский идеологический лозунг!
Выходит, Верховный Суд делает шаг в сторону «светлого» будущего победившего феминизма? Зачем?
Причем он делает это, используя (как сообщает пресса) в пояснительной записке придуманную феминистками конструкцию «домашнее насилие».
Не случайно перевод дел о побоях из частного обвинения в публичное – это давнее требование именно феминистского лобби.
И не случайно, выходит, депутат Оксана Пушкина радостно одобрила предложение Верховного Суда.
Может быть, не стоит торопливо одобрять это предложение?
Ведь, как мы видим, чтобы усилить защиту реальных жертв насилия, нужно менять не законы, а практику работы мировых судей.
Не будем же мы переделывать свои законы чисто для того, чтобы потом успешно «оправдаться в Страсбурге»? (Кстати, это не фигурально – в пояснительной записке к законопроекту есть ссылка на требование Страсбургского суда).
Тем более, что это нам ничего не даст. Хорошо известно, что удовлетворить феминистское лобби (и его марионеток в виде многих международных структур) невозможно. Они никогда не скажут: «Больше не вари, проблема решена».
Добиваться всё более радикальных перемен – их кормушка и основное занятие. Повиноваться им придется бесконечно – так зачем вообще им подыгрывать?
P.S. Крайне интересно, что вторым после госпожи Оксаны Пушкиной законопроект поддержал сенатор Андрей Клишас, который ранее вместе с ней поддерживал феминистский закон о «профилактике домашнего насилия».
Процитирую его: «В случае принятия законопроекта примирение сторон будет осуществляться под надзором правоохранительных органов». Вероятно, рожать и воспитывать детей мы тоже скоро должны будем «под надзором правоохранительных органов»? Как вы думаете?