Last updated on 14 марта, 2022 at 09:28 дп
В наши дни первая ассоциация со словом «власть» у многих людей будет негативной. Но – нравится вам это или нет – власть присутствует всюду: в семье, школе, суде, церкви и государстве в целом. Ни одна из этих структур не может функционировать без власти. И в самом деле, без власти эти группы были бы не структурами, а просто совокупностями людей. Кто-то неизбежно «во главе» и «принимает решения» – таким образом, кому-то принадлежит «власть».
По мнению венгерского философа, историка и политического теоретика Томаса Мольнара (1921-2010), власть – это нечто, что является частью человеческой природы. Мы следуем власти потому, что это затрагивает «существовавшее ранее согласие сердца».
В своей книге «Власть и её враги» (1976) Мольнар осуществил всесторонний анализ понятия власти и тех идеологий, которые стремятся отменить или уничтожить его.
Основной предпосылкой для него стала идея, что ни одна группа людей не может существовать без власти. Аристотель, Цицерон, Фома Аквинский и другие согласны в том, что люди не объединяются друг с другом из-за голой необходимости, но что базовым свойством общественной природы человека является стремление к чему-то «высшему». Это высшее «общее благо» может быть достигнуто только при помощи общественных структур, и здесь мы приходим к понятию власти.
Что здесь более всего удивительно, так это то, что враги представления о власти (а их немало) используют политические инструменты для уничтожения структур, в которых человеческие существа развиваются в общественном плане.
Первой и главной из них является семья.
«И в самом деле, остриё атаки на понятие власти приходится на семью, в которой будущий взрослый гражданин приходит к рациональному осмыслению малой копии общего блага, модели тех учреждений, которые станут сценой для всех его последующих действий как гражданина», – пишет Мольнар. Семья – это школа власти, где родители готовят детей к взрослой жизни.
Базовое убеждение врагов семьи и понятия о власти состоит в том, что ребёнок, если его не ограничивать при помощи правил и наказаний, вырастет во что-то хорошее и разовьёт только лучшие качества своего характера.
«“Человек рождается свободным, но повсюду он в оковах”, – сказал Руссо, выразив раз и навсегда негативное отношение к власти. Единственный шанс преобразить нашу цивилизацию в утопию – это, прежде всего, освободить ребёнка, пока он ещё легко внушаем, избавив его от ограничений», – пишет дальше Мольнар.
«Идеальным при таких взглядах будет свести семью к двум составляющим пару партнёрам и к роли матери по обеспечению ребёнка всем необходимым в младенчестве, после чего он отправляется в общественный (т.е. государственный) детский сад и школу».
Такая национализация ребёнка обеспечит перенос его послушания с родителей на государство, обеспечив последнему власть и контроль над отдельным человеком даже на более поздних этапах его развития.
Такой национализации ребёнка может противостоять только семья, где дети имеют возможность испытать естественным образом связь между властью и любовью, послушанием и стремлением к добру, и – пользуясь выражением Густава Зиверта – где выжили риск и защита.
Тем не менее, Мольнар также признаёт, что семья нуждается в государстве.
«[В таком негативном по отношению к власти развитии] нет вины ни семьи, ни государства (вину государства, всё же, невозможно не заметить в том, что оно, как минимум, склоняется перед волей законодателей, когда принимает такие антисемейные законы, как легализация абортов), мы можем, скорее, говорить об отсутствии сотрудничества между всеми ключевыми элементами в переплетении различных видов власти, об отсутствии сотрудничества таких размеров, что можно говорить о появлении противо-подлинности там, где законно было бы ожидать властной последовательности».
Семья не может выжить и процветать без структур как общества, так и государства. Но эта связь прежде всего предоставляет возможность: семья может вмешаться в эти структуры и, таким образом, преобразовать государство в просемейную структуру, как это уже с успехом произошло в некоторых странах Европы – таких, как Венгрия. Если государство в ответ проводит поддерживающую семейную политику, создаётся синергия от ячейки общества до крупных всеобъемлющих структур. И так создаётся подлинная нация.
Чуждый утопической самодостаточности, Мольнар был склонен надеяться на эту модель и предлагать её в качестве решения проблемы современного кризиса власти.