Демографическая зима нависает над Китаем, как небо над Пекином, жёлто-серое от промышленных выбросов. Китайские пары детородного возраста не поспевают за стареющим населением и сменой поколений. Они не рожают детей, по крайней мере – рожают недостаточно. Национальное бюро статистики опубликовало значимые данные. В 2019 г. индекс рождений составлял 10,48 на 1000 жителей – самый низкий уровень с 1949 года – года создания Китайской народной республики. В 2019 году родилось 14,65 миллионов детей, на 580 тысяч меньше, чем в 2018-м. В сравнении с 2017-м годом количество рождений упало на 2,5 миллиона – впечатляющее падение, ставящее Китай на грань вымирания.
Подобные цифры ранее наблюдались только во время Большого скачка (1958-1961), когда Мао Цзэдун (1893-1976) и его безумная экономическая политика обрекли миллионы граждан на голодную смерть ради развития промышленность страны.
При сохранении нынешних тенденций к 2030 г. по меньшей мере четверть населения Китая будет старше 60 лет – в сравнении с 18% в 2019 г. и 13% в 2010-м. Это приведёт к коллапсу из-за нехватки рабочей силы и зашкаливающих расходов на социальную сферу.
Вот, что беспокоит Пекин: Китай не сможет справиться с этим, если у него не будет огромного числа низкооплачиваемых высокопроизводительных рабочих. Иначе невозможно построить госпиталь за десять дней, как это произошло сейчас в связи с появлением коронавируса в Ухани.
И это ещё не всё. Пенсионная система в кризисе: возраст выхода на пенсию крайне низок (60 лет для мужчин, 50 или 55 лет для женщин в зависимости от профессии), как и размер пенсии. Юани потоком текут из государственной казны на выплату пенсий, и всё-таки пенсионеры не могут выжить без помощи детей: как они будут выживать, когда этих детей, оплачивающих пенсии и помогающих своим родителям, больше не будет или будет недостаточно?
Сначала «политика одного ребёнка», потом гедонизм
Одна из причин демографического упадка – это, конечно, «политика одного ребёнка», введённая в 1980 г. Дэн Сяопином (1904-1997) и отменённая только в 2015-м, когда режим позволил парам рожать двух «уникальных детей», создав перед этим за годы демографический провал: как минимум, 400 миллионов детей не родились. Значимые экономические санкции по-прежнему применяются к тем, кто зачинает третьего ребёнка [31 мая Политбюро ЦК КПК разрешило супружеским парам рожать трёх детей – IFN Новости]. Отмена закона «одна семья – один ребёнок», однако, не привела к желаемым результатам: население не растёт, а супружеские пары перестали рожать детей.
Невозможно игнорировать другой аспект, затрагивающий большие современные города и их высший класс (или желающих к нему принадлежать): ментальность изменилась. Теперь, когда недвусмысленно определено, что «обогащение достойно славы» (как сказал Дэн), поколение, которому сегодня следовало бы заботиться о следующем, так же, как и на Западе, занято чем угодно другим.
Это подтверждают маркетинговые исследования. Уже в 2018 году исследование аналитика Тома Нунлиста «Эволюция китайских потребителей: восемь личных портретов» – кстати, стоит отметить блестящий анализ этого исследования, выполненный итальянской учёной Николеттой Ферро – показало вполне определённые цели потребителей. Это молодые люди, одинокие или составляющие пары, живущие в больших городах, «делающие карьеру» и наслаждающиеся работой, которая позволяет им мечтать о дерзком будущем, не желающие детей – разве что одного, не больше. Следует учитывать также контекст социальной конкуренции и борьбы за богатство, когда лучшие школы очень дороги, а требования соответствовать пугают. Это, разумеется, лишь один общественный слой, но иногда элиты (в любом качестве) прокладывают путь остальным. Нетерпение Пекина растёт. Будет ли Всекитайское собрание народных представителей в марте решать эту проблему? И самое главное: как?